Собрание сочинений - Страница 104

К оглавлению

104
             Хоругвями уже онъ зрится огражденъ,
             Недвижимый стоитъ на камняхъ утвержденъ.
             Передъ лицемъ святой и таинственной Сѣни,
             Первосвященникъ палъ смиренно на колѣни;
   895          Онъ руки и глаза на небо возносилъ,
             И Бога къ Олтарю низшедша возгласилъ!
             Народъ и Царь главы со страхомъ преклонили,
             Небесные огни сердца возпламенили.
             Тогда, дабы почтить святую благодать,
   900          Тѣла во градѣ Царь велѣлъ землѣ предать;
             Онъ теплыхъ слезъ своихъ Ордынцевъ удостоилъ;
             По стогнамъ наконецъ священный ходъ устроилъ;
             Повсюду пѣнiе, повсюду ѳимiямъ.
             Гдѣ тартаръ ликовалъ, ликуетъ Вѣра тамъ;
   905          Безбожiе взглянувъ на Святость, воздохнуло.


                       И солнце на Казань внимательно взглянуло;
             Спустились Ангелы съ лазоревыхъ небесъ;
             Возобновленный градъ главу свою вознесъ;
             Отъ крови въ берегахъ очистилися волны;
   910          Казались радостью лѣса и горы полны.
             Перуномъ пораженъ Раздоръ въ сiи часы,
             Терзаетъ на главѣ змiиные власы,
             Со трепетомъ глаза на Благодать возводитъ,
             Скрежещетъ, мечется, въ подземну тму уходитъ.
   915                    Чело вѣнчанное Россiя подняла,
             Она съ тѣхъ дней цвѣсти во славѣ начала.
             И естьли кто сiе читающiй творенье,
             Не будетъ уважать Казани разрушенье,
             Такъ слабо я дѣла Героевъ нашихъ пѣлъ;
   920          Иль сердце хладное читатель мой имѣлъ.
             Но, Муза! общимъ будь вниманьемъ ободренна;
             Двухъ царствъ судьбу воспѣвъ, не будешь ты забвенна.

...
КОНЕЦЪ.
...

1779 О семъ волхвованiи Лѣтописатели тогдашнихъ временъ согласно повѣствуютъ.

ПЛОДЫ НАУКЪ
(Дидактическая поэма)

...

Малое сiе Сочиненiе писано въ самой моей молодости; я здѣсь его помѣщаю для изъявленiя моего искреннѣйшаго усердiя и высокаго почитанiя, которое ощущало мое сердце къ Великому нашему Государю, Императору, нынѣ со славою Царствующему, въ самомъ Его младенчествѣ — съ нѣкоторыми поправками Творенiе сiе третьимъ тисненiемъ издается.

Пѣснь первая


                       О муза! ежели тебѣ мой внятенъ гласъ,
                       Приди ко мнѣ, и путь яви мнѣ на Парнассъ;
                       Дерзаю воспѣвать Минервину науку,
                       И труд мой посвятить ПЕТРОВОЙ ДЩЕРИ ВНУКУ.
                       5           Прости, о КНЯЗЬ младый! что Муза воспоетъ
                       Ужасны времяна и дикость древнихъ лѣтъ,
                       Когда въ невѣжествѣ тонули человѣки,
                       Непросвѣщенные когда звалися вѣки;
                       Мнѣ нѣчто надлежитъ о тѣхъ вѣкахъ сказать,
                       10 Да плодъ могу наукъ яснѣе доказать.
                       Когда взглянуть хочу во древность я глубоку,
                       Какiе ужасы встрѣчаются тамъ оку!
                       Какой плачевный вопль ко мнѣ приходитъ въ слухъ!
                       Какою жалостью смущается мой духъ!
                       15 Не человѣки тамъ живутъ, лютѣйши звѣри;
                       О естьлибъ къ древности замкнулись вѣчно двери!
                       Дабы ужасныхъ я позорищъ не имѣлъ,
                       Одни бы предъ Тобой наукъ успѣхи пѣлъ:
                       Но сколько бы себя ни сокрывала древность,
                       20 Открыть ее Тебѣ моя стремится ревность;
                       Стремится къ повѣсти усерднѣйшiй мой стихъ,
                       Нещастье древнихъ лѣтъ гласить, и мраки ихъ.
                                 Тамъ люди Небесамъ казались не угодны,
                       Во дикости своей своимъ жилищамъ сходны:
                       25 Ни дружбы, ни любви не зная на земли,
                       Какъ твари гнусныя вращаются въ пыли;
                       И взоры отвратилъ отъ сонмищъ ихъ Содѣтель;
                       Невѣдома была въ то время добродѣтель.
                       И воздымились вдругъ отъ крови алтари,
                       30 Разбойники землей владѣли, не Цари;
                       Вздремала истина, пороки ликовали;
                       Что люди суть они, то люди забывали;
                       Не обращалися на небо очеса,
                       Жилище было ихъ межъ тиграми лѣса;
                       35 Семейства хищныя другъ друга съ поля гнали,
                       Ни чести, ни родства прiятностей не знали;
                       О Богѣ не было и слабыя мечты,
                       Всѣ жили на земли и мерли какъ скоты.
                       Во загрубѣлостяхъ еще мы зримъ толикихъ,
                       40 Еще до нынѣ зримъ народовъ мрачныхъ, дикихъ;
                       О благѣ общества не думаютъ рачить;
                       Едва ли отъ звѣрей ихъ можно отличить;
104