Собрание сочинений - Страница 169

К оглавлению

169

Леон, сын Димитриев

София, сестра князя Пожарского

Минин, купец нижегородский

Парфения, наперсница Софии

Гетман польский Желковский

Вьянко, сын Желковского

Хоткеев, вельможа польский

Вестник российский

Страженачальник польский

Девицы российские

Военачальники российские и польские

Воины российские и польские

Впервые — Освобожденная Москва. М., 1798. Представлена в Петровском театре в Москве 18 января 1798 г.; игралась периодически, с большими перерывами, на сценах Петербурга и Москвы до 1816 г., в том числе в Петербурге во время Отечественной войны, после изгнания из Москвы Наполеона, 28 октября и 1 ноября 1812 г.

Печатается по кн.: Херасков М. М. Творения. М., [1798], ч. 5.

Историческую основу трагедии составляет освобождение русским ополчением в 1612 г. Москвы от польских интервентов. Соблюдая правила единства времени, места и действия, Херасков объединил в рамках одних суток события нескольких месяцев: к Москве ополчение подступило 18 августа (д. 1); сражение с подошедшим на помощь осажденному польскому гарнизону отрядом состоялось 22–24 августа (д. 3, явл. 5; д. 4. явл. 6, 11–12), и 25 августа, не выполнив своей задачи, отряд ушел от столицы, но в руках поляков и находившихся с ними бояр оставались Китай-город и Кремль; Китай-город был взят 22 октября, а 26–27 октября сдался и Кремль (д. 5); в январе 1613 г. начал заседать Земский собор, избравший на царство Михаила Федоровича Романова (1596–1645), о чем было объявлено 21 февраля (д. 5, явл. 9). В трагедию введены также некоторые эпизоды и ситуации 1610 г.; соответственно в числе действующих или упоминаемых в качестве таковых персонажей оказались исторические лица, к ним причастные, но не участвовавшие в событиях 1612 г. Намеренные анахронизмы, определявшиеся творческой установкой автора, повлекли с неизбежностью отступления от исторической точности в отношении многих реальных фактов, которые вследствие этого существенно в пьесе трансформированы вольной их интерпретацией.

Любовная линия сюжета полностью вымышлена; она представляет, вероятно, аналогию коллизии младшего Горация — Камиллы — Куриация — Валерия в трагедии П. Корнеля "Гораций" (1640).

Разрабатывая сюжет трагедии "Освобожденная Москва", Херасков мог опираться на труды русских и зарубежных историков (в том числе, по-видимому, на седьмой том "Истории российской" М. М. Щербатова), на изданные к тому времени "Летопись о многих мятежах и о разорении Московского государства от внутренних и внешних неприятелей" (СПб., 1771; изд. 2-е, М., 1788) и "Сказание о осаде Троицкого Сергиева монастыря от поляков и литвы; и о бывших потом в России мятежах" Авраамия Палицына (М., 1784); обращался драматург, вероятно, и к рукописным хронографам.

Фамилии польских военачальников приводятся Херасковым в формах, употребленных в источниках, которыми он пользовался.

ДЕЙСТВИЕ I

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

...

Театр представляет вдали город Москву, окруженную каменною стеною, которой часть разрушена; по местам расставленные палатки. В конце театра виден большой шатер; в предсении оного составляют совет многие бояре.

Князь Феодор, боярин Иоанн, князь Руксалон, князь Димитрий и многие другие князья и вельможи.

Князь Руксалон

       Доколе нам с Литвой без пользы воевать,
       Доколе нашу кровь мы будем проливать?
       Кругом селения лежат опустошенны;
       Поля слезами вдов и сирых орошенны;
       На храмах видимы потусклые главы,
       Изображают и уныние Москвы.
       В лугах, мне кажется, в лугах окровавленных
       Не столько воинов, как теней избиенных;
       Взгляните пристально, вельможи, на поля:
       Питает не пшено, пьет нашу кровь земля.
       Не можем тела мы единого составить;
       Повиновенья нет, всяк хочет войском править;
       Не польза общая — нам частная нужна;
       Россия зыблется и рушиться должна.
       Когда начальника при воинстве не зрится,
       Что должно делать нам? — как стаду разойтиться.

Князь Феодор

       Как стаду разойтись? Ты можешь, не стыдясь,
       Из уст произносить такие речи, князь!
       Россию защищай, доколь Россия дышит, —
       Вот что нам Филарет в плену из Польши пишет:

...

(вынув, читает письмо)

       "В темницу заключен, кончая жизнь мою,
       В глазах Литвы пишу я грамоту сию;
       Склонив к измене вас, приобрету свободу;
       Но я даю совет вельможам и народу
       Не рабствовать Литве и кровь за веру лить…"

...

(Окончав чтение.)

Слезами должно нам сие письмо омыть!

Князь Димитрий

...

(приняв письмо)

Как гласу божию, его словам внимаю
И руку пастырску в восторге лобызаю.

Князь Руксалон

       Не можно воевать — здесь ужас, трепет, страх,
       Удобен ли потрясть кремнисту гору прах?
       Где войско? где союз? где? где наш хлеб насущный?
       Народ имеем мы начальству непослушный;
       Народ, взирающий со страхом на Литву,
       Считает не своим престольный град Москву;

169