Собрание сочинений - Страница 57

   1025          Отъ знояль и трудовъ въ разсудкѣ поврежденъ,
             Или отчаяньемъ и нѣгой услажденъ;
             Сей ратникъ по полкамъ и страхъ и горесть сѣя,
             Помѣшаны глаза, разкрыту грудь имѣя,
             Бѣгущiй возопилъ: Куда насъ Царь ведетъ?
   1030          Здѣсь голодъ насъ мертвитъ, а тамо язва ждетъ!
             Оставили отцевъ, оставили мы домы,
             Пришли сюда въ мѣста пустыя, незнакомы;
             Лишили небеса и пищи насъ и водъ;
             Не явноль Богъ казнитъ за дерзкiй насъ походъ?
   1035          Пойдемъ! назадъ пойдемъ!… Онъ рекъ, и возшумѣли.
             Развратны юноши подобну мысль имѣли.
             Но взоры Царь на нихъ какъ стрѣлы обратилъ,
             И волны мятежа сей рѣчью укротилъ:
             Не славы мiра я, о юноши! желаю,
   1040          Но мстить за Христiянъ усердiемъ пылаю;
             Коль вы не ищете торжественныхъ вѣнцевъ,
             Спасать не мыслите ни братiй, ни отцевъ,
             Нещастные сыны! бѣгите, не трудитесь;
             Оставьте копья намъ, и въ домы возвратитесь;
   1045          Я вѣрныхъ Россiянъ въ полкахъ моихъ найду,
             Не слабыхъ женъ во брань, мужей съ собой веду….
             Скончавъ слова, дабы волненью не продлиться,
             Велѣлъ ревнительнымъ отъ робкихъ отдѣлиться;
             И возопили всѣ: Съ тобою мы идемъ!
   1050          За вѣру, за тебя съ охотою умремъ!

                       Спокоило Царя усердiе такое,
             Но мысль его была и сердце не въ покоѣ;
             Срѣтая нощь, велѣлъ движенье отложить.
             Идетъ къ одру, но сонъ не сталъ Царю служить:
   1055          Мечтаются ему болѣзни, гладъ, печали,
             Которыя до днесь въ пути его встрѣчали;
             Онъ душу полную страданьями имѣлъ,
             И въ грусти далеко отъ воинства отшелъ.
             Покрылось мрачною тоской чело Царево;
   1060          Въ долинѣ онъ нашелъ развѣсистое древо,
             На коемъ листвiя недавно огнь сожегъ;
             Тяжелый скинувъ шлемъ, подъ онымъ Царь возлегъ,
             Онъ въ землю мечь вонзилъ; невидимый полками,
             Склоненную главу поддерживалъ руками;
   1065          Не бѣдствомъ собственнымъ, но общимъ пораженъ,
             Какъ въ облако луна, былъ въ горесть погруженъ.
             И пролилъ токи слезъ…. Тоска его мнѣ бремя;
             О Муза! пресѣчемъ печальну пѣснь на время.

ПѢСНЬ ОСЬМАЯ

                       Имѣя въ сердцѣ мракъ, и тмою окруженъ,
             Казался въ морѣ Царь печалей погруженъ;
             Какъ бури, душу въ немъ сомнѣнья волновали,
             Покоя сладкаго, ни сна не отдавали.
   5          Звѣзда его судьбы на небѣ не горитъ,
             Она, сокрывъ лучи, на Iоанна зритъ;
             Ни воздухъ, ни земля тоскѣ его не внемлетъ,
             И щастье томное у ногъ Монаршихъ дремлетъ;
             Какъ камень, горести его тягчили грудь.
   10          Прерывистымъ словамъ отверзъ въ печали путь:
             О Боже! онъ вѣщалъ, коль гнѣвомъ Ты пылаешь,
             За что напрасну смерть безвиннымъ посылаешь?
             Моимъ знаменамъ въ слѣдъ пришли сюда они;
             Коль казнь Тебѣ нужна, за нихъ меня казни!
   15          Я воиновъ моихъ привелъ въ сiи предѣлы:
             Бросай противъ меня молнiеносны стрѣлы!
             Я старца мудраго совѣты пренебрегъ,
             Который въ дерзости меня предостерегъ,
             Се грудь, которая тщеславiе вмѣстила,
   20          Надеждою себя и щастiемъ польстила!
             Рази ее, рази! готовъ я казнь нести,
             Когда чрезъ то могу моихъ людей спасти.

                       Вѣщая тѣ слова, повергся на колѣни,
             И нощь кругомъ его простерла черны тѣни;
   25          На перси томную склоняетъ Царь главу,
             И зритъ во смутномъ снѣ какъ будто наяву,
             Мечтается ему:… Что мракъ густый редѣетъ,
             Что облакъ огненный, сходя на землю, рдѣетъ;
             Сокрылись звѣзды вдругъ, затмилася луна,
   30          Повсюду страшная простерлась тишина;
             Багрово облако къ Герою приближалось,
             Упало предъ Царемъ, и вскорѣ разбѣжалось,
             Видѣнье чудное исходитъ изъ него:
             Серпомъ луна видна среди чела его;
   35          Въ десницѣ держитъ мечь, простертый къ оборонѣ,
             Онъ видится сѣдящъ на пламенномъ драконѣ;
             Великiй свитокъ онъ въ другой рукѣ держалъ,
             Пророкамъ и Царямъ во славѣ подражалъ.

                       Строптивый Iоаннъ видѣнiемъ плѣнился,
   40          И естьлибъ робокъ былъ, предъ нимъ бы преклонился;
             Но взоръ къ нему склонивъ, вниманiе и слухъ,
             Имѣлъ тревожный видъ, но не тревожный духъ.
             Явившiйся Царю, бросая остры взоры,
             Вступилъ въ пространные съ Монархомъ разговоры:
   45                    О Царь! вѣщаетъ онъ, имѣешъ ты вину