Собрание сочинений - Страница 96

             Всѣхъ ранитъ, всѣхъ язвитъ, дыханье отнимаетъ.
             Россiйски ратники уже не ко стѣнамъ,
   170          Но храбростью горя, бѣгутъ къ своимъ огнямъ;
             И тамъ студеный вихрь возженный пламень тушитъ,
             Зима всѣ вещи въ ледъ преображаетъ, сушитъ.
             Не грѣетъ огнь, вода рѣчная не течетъ,
             Земля сѣдѣетъ вкругъ, и воздухъ зрится сѣдъ.
   175          Уже спасенiя Россiяне не чаютъ;
             Смущенны, на стѣнахъ Нигрина примѣчаютъ,
             Который въ торжествѣ съ Казанцами ходилъ,
             Руками дѣйствуя, морозы наводилъ.
             Сiе Казанское лукавое злодѣйство
   180          Признали ратники за адско чародѣйство.
             Вступивше солнце въ знакъ Вѣсовъ узрѣвъ они,
             Далеко отъ себя считали зимни дни;
             Въ противны времена естественному чину,
             Поставили зимѣ волшебную причину.
   185          Нигринъ, который ихъ тревожить продолжалъ,
             Россiянъ вихрями и стужей поражалъ.

                       Но Царь благiй совѣтъ священныхъ старцевъ внемлетъ,
             Который помощью врачебною прiемлетъ;
             И чародѣствiе и тартаръ отразить,
   190          Велѣлъ поднявъ Хоругвь священну водрузить,
             На ней изображенъ въ сiянiи Спаситель,
             Геенскихъ умысловъ всемощный побѣдитель;
             Святыня на челѣ, во взорахъ Божество,
             Сулили надъ врагомъ Россiи торжество.
   195          Благопрiятствуетъ Россiи мысль Царева;
             Во знамѣ часть была животворяща древа,
             На коемъ Божiй Сынъ, являя къ намъ любовь,
             Къ спасенью грѣшниковъ безцѣнну пролилъ кровь;
             И сею кровью мiръ отъ ада избавляетъ.
   200          Се! вѣрныхъ Крестъ святый вторично изкупляетъ.
             Божественную пѣснь священники поютъ;
             Возжегся ѳимiямъ, и бури престаютъ.
             Свѣтило дневное воздушны своды грѣя,
             Обезоружило свирѣпаго Борея;
   205          Зефирами гонимъ, онъ тяжко возстеналъ,
             Мятели предъ собой, и бури вспять погналъ.
             Теряютъ силу всю Нигриновы угрозы,
             Вѣтръ крылiя свернулъ, ушли въ Кавказъ морозы;
             Сѣдые у Зимы растаяли власы;
   210          Прiемлютъ жизнь въ поляхъ естественны красы.
             Но риза, чемъ была Казань вкругъ стѣнъ одѣта,
             Та риза солнечнымъ сiянiемъ согрѣта,
             Лишилась бѣлизны и разступилась врозь,
             Тончаетъ, и хребетъ земный проходитъ сквозь.
   215          Россiянъ строгая зима не побѣдила,
             Но снѣжная вода подкопы повредила;
             Она въ утробу ихъ ручьями протекла,
             Селитру пламенну въ недѣйство привела.

                       Явленiемъ святымъ животворятся войски,
   220          Воскресли въ ихъ сердцахъ движенiя геройски;
             И видя помощь къ нимъ низпосланну съ небесъ,
             Ликуютъ посреди Божественныхъ чудесъ.
             Къ осадѣ ихъ сердца, готовы къ бранямъ руки;
             При пѣнiи святомъ внимаютъ трубны звуки.
   225                    Адашевъ и Алей! и вашу кротость зрю:
             Вы мира сладости представили Царю;
             Ко ближнему любви, и кротости послушный,
             Прiемлетъ Iоаннъ соьѣтъ великодушный;
             Онъ видѣлъ всѣхъ подпоръ лишенную Казань,
   230          И руку удержалъ, держащу громъ и брань;
             Предпочитающiй сраженiямъ союзы,
             Съ Казанца плѣннаго снимаетъ тяжки узы;
             Велитъ его во градъ мятежный отпустить,
             И тамо ихъ Царю съ народомъ возвѣстить,
   235          Что рока близкаго себя они избавятъ,
             Когда Россiянамъ ихъ древнiй Градъ оставятъ;
             Или врата свои Монарху отворя,
             Прiимутъ отъ него законы и Царя,
             И тако возвратятъ наслѣдiе и правы
   240          Обиженной отъ нихъ Россiйскiя державы.

                       Нечаянной своей свободой восхищенъ,
             Казалось, плѣнникъ былъ крилами въ градъ несенъ.
             Простерла нощь тогда съ звѣздами ризу темну,
             И Розмыслъ паки вшелъ во глубину подземну.
   245          Сумнѣнiе съ Ордой о мирѣ Царь имѣлъ,
             Водой размытый путь исправить повелѣлъ;
             Гробница мрачная была совсѣмъ отверста,
             И городъ поглотить, ждала ко знаку перста.

                       Въ то время свѣтлыя открылись небеса,
   250          Во мракѣ озаривъ различны чудеса:
             Внѣ града слышались Казанскихъ тѣней стоны,
             Внимались во стѣнахъ церквей Россiйскихъ звоны;
             Остановилося теченье ясныхъ звѣздъ,
             Простерлась лѣствица къ землѣ отъ горнихъ мѣстъ,
   255          Небесны жители на землю низходили,
             И Россамъ вѣрную побѣду подтвердили.
             Надъ градомъ облако багровое лежитъ,
             Вздыхаютъ горы тамъ, и зданiе дрожитъ;