Собрание сочинений - Страница 97

             Тамъ жены горькихъ слезъ не знаютъ утоленья:
   260          Вѣщаютъ близкiй рокъ имъ страшныя явленья;
             Ожесточенная и гордая Казань
             Крѣпится, бодрствуетъ и движется на брань;
             Такъ змiй, копьемъ пронзенъ, болѣнiю не внемлетъ,
             Обвившись вкругъ копья, главу еще подъемлетъ.
   265          Нигринъ пророчествомъ Казанцовъ веселитъ,
             Даетъ видѣньямъ толкъ, побѣду имъ сулитъ.
             Невольникъ присланный во градѣ остается;
             Съ другими во стѣнахъ онъ вскорѣ погребется.

                       Едва заря луга румянить начала,
   270          Упала предъ Царемъ пернатая стрѣла,
             Которую Казань съ высокихъ стѣнъ пустила;
             Посланiе къ стрѣлѣ съ презрѣньемъ прикрѣпила:
             Какъ древу сей стрѣлы вовѣкъ не процвѣтать,
             Такъ Россамъ царства ввѣкъ Ордѣ не уступать…
   275          Уступите его! вѣщаетъ Царь съ досадой,
             И войска двигнулся съ великою громадой.
             Такъ басни брань боговъ изображаютъ намъ,
             Когда Олимпъ отмщалъ ихъ злость земнымъ сынамъ;
             Перунами Зевесъ со многозвѣздна трона,
   280          Разилъ кичливаго и гордаго Тифона;
             Весь адъ вострепеталъ, и всей вселенной связь,
             Въ тревогѣ ропотной дрожала устрашась.
             Со всѣхъ сторонъ трубы во станѣ возгремѣли,
             Казанцы робкiе смутились, онѣмѣли;
   285          Но видя молнiи оружiй подъ стѣной,
             Весь градъ, объемлемый какъ будто пеленой;
             Казанцовъ Едигеръ на стѣны призываетъ.
             Отчаянье плодомъ свирѣпости бываетъ!
             Отрыгнувъ подлую Россiянамъ хулу,
   290          Готовятъ на стѣнахъ кипящую смолу;
             Гортани мѣдныя, рыгающiя пламень,
             Горящи углiя, песокъ, разженный камень;
             Блистаютъ тучи стрѣлъ Россiянъ отражать;
             Не можетъ Россовъ громъ ни пламень удержать;
   295          Какъ будто посреди цвѣтовъ въ глухой пустынѣ,
             Росскiйскiе полки дерзаютъ въ стройномъ чинѣ;
             Подобно молнiямъ доспѣхи ихъ горятъ;
             Казалось, то орлы противу тучь парятъ:
             Весь воздухъ пѣнiе святое наполняетъ.
   300          Самъ Богъ, самъ Богъ съ небесъ идущихъ осѣняетъ,
             И лаврами побѣдъ благословляетъ ихъ!
             Остановился вѣтръ, и шумъ рѣчный утихъ;
             Повсюду теплое возносится моленье;
             Во градѣ слышанъ вопль, внѣ града умиленье;
   305          Въ стѣнахъ гремящiй звукъ тревогу возтрубилъ,
             Но онъ пронзительнымъ подобенъ стонамъ былъ;
             Унывны внемлются тамъ гласы мусикiйски;
             Благоговѣнiе бодритъ полки Россiйски;
             За вѣру и народъ грядутъ ополчены,
   310          Со псалмопѣнiемъ священные Чины;
             Святою воинство водою окропляютъ,
             И храбрости огни во ратникахъ пылаютъ.
             Какъ солнце, видимо во славѣ при веснѣ,
             Такъ войску Царь предсталъ, сѣдящiй на конѣ;
   315          Онъ взоромъ нову жизнь Россiянамъ приноситъ,
             Господней помощи сражающимся проситъ:
             О Боже! вопiетъ, вѣнчаемый Тобой,
             Мамая сокрушилъ Димитрiй, предокъ мой,
             У Невскихъ береговъ Тобой попранны Шведы;
   320          Тамъ храбрый Александръ пожалъ вѣнецъ побѣды:
             Коль благо мы Твое умѣли заслужить,
             Дай помощь намъ, Казань, о Боже! низложить,
             Вели торжествовать Твоей святыни дому,
             Онъ рекъ; слова его подобны были грому,
   325          Въ пылающихъ сердцахъ Россiянъ раздались,
             И стѣны гордыя Казани потряслись,
             Промчался въ полѣ гласъ, какъ нѣкiй шумъ дубровы:
             Пролить за вѣру кровь Россiяне готовы!
             И вдругъ умолкнулъ шумъ, настала тишина:
   330          Такъ вышедъ на брега, смиряется волна.

                       Тогда послѣдуя благоволеньямъ Царскимъ,
             Князь Курбскiй изцѣленъ, къ вратамъ подвигся Арскимъ;
             Съ другой страны покрылъ Нагайскихъ часть полей,
             Съ отборнымъ воинствомъ безстрашный Царь Алей.
   335          Какъ камни нѣкiе казалися въ пучинѣ,
             Вельможи храбрые Россiйскихъ войскъ въ срединѣ;
             Различной красотой убранство ихъ цвѣтетъ,
             Но разности въ огнѣ сердечномъ къ славѣ нѣтъ.
             Полки, какъ Богъ мiры, въ порядокъ Царь уставилъ,
   340          И давъ движенье имъ, къ осадѣ ихъ направилъ.
             Вдохнувъ совѣты имъ, склонился Iоаннъ
             Къ моленью теплому въ неотдаленный станъ;
             Но войску повелѣлъ идущему ко граду,
             Услышавъ грома звукъ, начать тотчасъ осаду.
   345                    Сей знакъ съ надежной былъ побѣдой сопряженъ;
             Ужъ Розмыслъ вшелъ въ подкопъ, огнемъ вооруженъ,
             И молнiя была въ рукахъ его готова;