Собрание сочинений - Страница 98

             Ужасный громъ родить, онъ ждалъ Царева слова.
             Тогда воздѣвъ глаза и руки къ небесамъ,
   350          Молитвы теплыя излилъ Владѣтель самъ,
             Господь съ умильностью молитвамъ Царскимъ внемлетъ;
             Любовь возноситъ ихъ, щедрота ихъ прiемлетъ:
             Надежда съ горнихъ мѣстъ, какъ молнiя изъ тучь,
             Царю влилася въ грудь и пролiяла лучь.
   355          Воззвалъ, внимающiй святую литургiю:
             О Боже! подкрѣпи, спаси, прославь Россiю!…
             И Богъ къ нему простеръ десницу отъ небесъ.
             Едва сей важный стихъ Пресвитеръ произнесъ:
             Единый пастырь днесь едина будетъ стада…
   360          Разрушилися вдругъ подъ градомъ связи ада;
             Поколебалися и горы и поля;
             Ударилъ страшный громъ, разсѣлася земля;
             Трепещетъ, мечется и воздухъ весь сгущаетъ,
             Казалось, мiръ въ хаосъ Создатель превращаетъ;
   365          Разверзлась мрачна хлябь, изходитъ дымъ съ огнемъ,
             При ясномъ небеси не видно солнца днемъ.
             Мы видимъ ветхаго въ преданiяхъ закона,
             Какъ стѣны гордаго упали Ерихона,
             Едва гремящихъ трубъ стѣнамъ коснулся звукъ:
   370          Казански рушились твердыни тако вдругъ.
             Разторгнувъ молнiи проломъ въ стѣнахъ возженныхъ,
             И побѣдителей страшатъ и побѣжденныхъ.
             Осыпалъ темный прахъ и горы и луга;
             Земля волнуется, вздыхаютъ берега,
   375          Изображенiе Казанскiя напасти,
             Летаютъ ихъ тѣла, разторгнуты на части.
             Въ развалинахъ они кончаясь вопiютъ,
             Но громы слышать ихъ стенанья не даютъ.
             Нигринъ, отломкомъ въ грудь отъ камня пораженный,
   380          Валится вмѣстѣ съ нимъ въ глубокiй адъ безденный;
             Вращаяся летѣлъ три дни, три нощи онъ;
             Въ гееннѣ рветъ власы, пускаетъ тяжкiй стонъ.
             Прiемлетъ таковый конецъ всегда злодѣйство!

                       Но дымъ густый закрылъ полковъ Россiйскихъ дѣйство;
   385          Князь Курбскiй съ воинствомъ кидается въ проломъ,
             Огонь черезъ огни, чрезъ громы вноситъ громъ;
             Преходитъ градски рвы, стѣною заваленны,
             Преграды разметалъ, огнями возпаленны.
             Какъ бурная вода, плотину разорвавъ,
   390          Вломился онъ во градъ, примѣръ другимъ подавъ;
             По стогнамъ жителей встрѣчающихся рубитъ,
             Разитъ, стѣсняетъ, жметъ, побѣду въ градѣ трубитъ,
             Съ другой страны Алей, какъ будто страшный левъ,
             Съ полками на раскатъ и съ громомъ возлетѣвъ,
   395          По лѣствицамъ стрѣльницъ Казанскихъ досягаетъ,
             Кипящiй варъ, песокъ, огонь пренебрегаетъ;
             Онъ пламень отряхнувъ со шлема и власовъ,
             Касается одной рукою стѣнъ зубцовъ;
             Другой враговъ разитъ, женетъ, на стѣны всходитъ;
   400          Неустрашимостью страхъ, ужасъ производитъ.
             Какъ солнечнымъ лучемъ влекомая вода,
             Текутъ ему во слѣдъ его полки туда.
             О диво! взносятся знамена не руками,
             Возносятся они на стѣны облаками.
   405          Какъ легкимъ бурный вѣтръ играющiй перомъ,
             Россiяне враговъ сѣергаютъ бросивъ громъ.
             Со трепетомъ мѣста Казанцы покидаютъ,
             Кидаются со стѣнъ, иль паче упадаютъ.
             Но яко часть горы, отъ холма отдѣлясь,
   410          Валитъ дубовый лѣсъ, со стукомъ внизъ катясь;
             Или какъ грудью вѣтръ корабль опровергаетъ:
             Шумящъ оружiемъ, Алей во градъ вбѣгаетъ:
             Все ломитъ и крушитъ, отмщенiемъ разженъ,
             Ему не внятенъ стонъ мужей, ни вопли женъ.
   415          Россiйскiе полки, Алеемъ ободренны,
             Бросаются къ врагамъ, какъ тигры разъяренны;
             Стѣсняютъ, колятъ, бьютъ, сражаются; и вдругъ
             Услышали вблизи мечей и копiй звукъ;
             Россiяне враговъ, друзей Казанцы чаютъ;
   420          Но Курбскаго въ дыму далеко примѣчаютъ,
             Который на копьѣ противника небесъ,
             Вонзенную главу Ордынска Князя несъ;
             Померклыхъ глазъ она еще не затворила,
             И мнится жителямъ смиритесь! говорила.
   425          Сей Князь съ державцемъ ихъ воспитанъ вмѣстѣ былъ,
             Къ Россiи за вражду народъ его любилъ;
             Но зря его главу несому предъ полками,
             Смутились, дрогнули, и залились слезами.
             Казалось, казнь и смерть отчаянныхъ разитъ,
   430          Такоежъ бѣдство имъ, иль вящее грозитъ,
             Зiяютъ изъ главы, имъ зрится, черны жалы.
             Казанцы въ ужасѣ изторгли вдругъ кинжалы;
             Единъ изъ воиновъ въ неистовствѣ речетъ:
             Вы видите, друзья! что намъ спасенья нѣтъ;
   435          Предупредимъ позоръ и намъ грозящи муки,
             У насъ кинжалы есть, у насъ остались руки;